Как режиссера обманул актер-xyлигaн, как сам режиссер подделывал алмазные подвески, а съемочная группа пропитала весь асфальт «гpaдycными жидкостями»…
Конечно же, вы слышали самые различные истории с мест съемок замечательного советского фильма Георгия Юнгвальда-Хилькевича «Д’Артаньян и три мушкетера». Практически это один из фильмов, самых богатых на байки о нем!
А я вам расскажу о таких случаях, о которых вы, скорее всего, и знать не знаете. Но если знаете – что ж, почему бы не освежить впечатления? Ведь истории-то интересные и смешные!
1. Как нередко бывает, бюджет этого кино был не самым большим. Однако советским режиссерам не впервой было находить выход из запутанных материальных ситуаций.
В данном случае один из путей решения этой проблемы был довольно остроумным: создатели фильма решили реквизит… делать сами.
Конечно, не весь. Но все же. Например, шпагу Д’Артаньяна спаяли вручную из настольной лампы. Правда, она была антикварная, но это была всего лишь лампа.
Более того, даже алмазные подвески королевы режиссер умудрился смастерить вручную. Не потребовались никакие ювелиры. Георгий Эмильевич просто пошел на местный рынок (причем это был легендарный «Привоз») и там накупил дешевой бижутерии.
На то, чтобы привести ее в должный вид (на следующий день были намечены съемки Марлезонского балета), режиссер потратил всю ночь.
Зато в итоге на балу королева блистала, словно она не в блестяшках с местного базара, а в дорогом эксклюзиве от золотых дел мастера.
Столь же дорого смотрелись на королевских мушкетерах украшения, смастеренные из фольги обыкновенной.
2. О том, как весело съемочная группа проводила время за пределами камеры, ходит великое множество побасенок. И одна из любимых тем таких рассказов – гpaдycная.
Так, Владимир Аржанов, курировавший работу массовки и сам снявшийся в нескольких эпизодических ролях, в интервью СМИ рассказывал такую историю.
Однажды тусовка актеров и участников съемочной группы посреди ночи так развеселилась, что не смогла остановиться.
И, когда у них закончилось «топливо» для веселья, они решили перейти в ресторан (магазины в то время по ночам не работали). Но оказалось, что деньги у них тоже иссякли.
Тогда весельчаки поехали домой к одному из них прямо на специальном киношном грим-вагене. Там они встали перед домом и начали в мегафон кричать супруге этого киношника, чтоб она вынесла им деньги. А получив купюры, на том же грим-вагене поехали в ресторан.
Представляете, как в период съемок чувствовало себя местное население? Не зря в том же интервью Аржанов вспоминал с улыбкой, что cпиpтным, казалось, был пропитан весь асфальт в округе…
3. О том, что Вениамин Смехов из-за большой занятости в других проектах на съемочной площадке у Юнгвальда-Хилькевича появлялся лишь наездами, знают все.
(Кстати, из-за своего плотного рабочего графика актер в тусовках, как в предыдущей истории, не участвовал.)
Но мало кто в курсе, что на его роль хотел попасть Юрий Соломин – и не прошел. Пробовался и Василий Ливанов. У него поначалу всё получилось более гладко – его даже утвердили на роль. А затем… он просто зaпил и потому не приехал на съемки в нужное время.
Режиссер рвал и метал. Но потом он попал на спектакль в Театр на Таганке и был совершенно очарован Смеховым, игравшим булгаковского Воланда.
Вот такой мистичный, как нынче говорят, бэкграунд был у нашего киногероя («Для Атоса этого слишком много, для графа де Ла Фер – слишком мало»).
4. Многие помнят финальные кадры фильма. Там, помимо прочего, можно увидеть, как главный враг Д’Артаньяна – де Жюссак – демонстрирует уважение перед мушкетерами: воспроизводит их знак, приветствуя победителей.
Михаил Боярский делился с журналистами, что это символическое почитание мушкетеров попало в фильм «контрабандно», обманом.
Дело в том, что съемки картины уже практически заканчивались, осталось доснять лишь эту сцену, много времени тратить на нее не планировали – предстоял всего 1 дубль.
И вот Владимир Балон по собственному желанию решил устроить этакую демонстрацию уважения мушкетерам короля от конкурента: гвардейца кардинала.
Актер исходил из рассуждения самого простого и практически хулиганского: у режиссера просто времени и возможностей не будет переснимать сцену, а выpeзaть кадр рука дрогнет.
Увидев такое самовольство, Юнгвальд-Хилькевич возмутился. По его-то установке де Жюссак обязан был смотреть на своих врагов недовольно и oзлoбленно, а тут – противоположная трактовка.
На возмущение режиссера актер ответил невозмутимо: мол, тут уж как хочешь, можешь копать, можешь не копать можешь оставлять кадр, можешь не оставлять…
В итоге жест де Жюссака в фильм попал. И Д’Артаньян, т. е. Боярский, с ним был совершенно согласен.
