День Татьяны — мамы 14 приёмных детей и одного кровного сына — начинается в 6 утра. Она привыкла готовить по 15 литров борща и считает, что сейчас живет вполне спокойно, ведь в доме всего 8 детей.
В блоге фонда «Виктория» Татьяна рассказала, как решилась на первого приемного ребенка и почему взяла еще 13. «Я родилась в станице Каневская Краснодарского края. Мама воспитывала меня одна, отца я не знала.
Были братья — на 20 и 18 лет старше. Они уговорили маму оставить ребенка и всегда ей помогали: помню, на выпускной в 9-м классе меня полностью нарядил один брат, а в 11-м — другой. Жили мы скромно, но желание помогать было у меня уже тогда.
Мы однажды ехали с мамой в автобусе и на одной из остановок зашёл в автобус мальчишка, грязный и босой. Он начал петь — пытался заработать денег.
И мне стало так горько! Говорю маме: «Давай заберём его себе?» Она мне тогда ответила: «Как же мы его заберем, у него мама есть»».
Второй раз мысль «забрать ребенка» пришла к Татьяне уже во взрослом возрасте. У неё уже был свой сын, за плечами — неудачный брак.
Женщина познакомилась со вторым мужем совершенно случайно: «Он мне сказал, что давно обратил на меня внимание, заметил, что я ему улыбаюсь.
А я тогда даже и не смотрела ни на кого — просто провожала сына в школу. Предложение он мне сделал почти сразу, а я думала целый год. Когда поженились, зашел разговор о детях».
Забеременеть сразу не получилось. Татьяна с мужем обратились к врачам. И услышали страшный вердикт: детей у них не будет. У женщины началась депрессия, она перестала спать.
А когда немного пришла в себя, решила: дети будут. Она обратилась в опеку, привезла документы и стала искать дочку.
Девочку нашли быстро. На вопрос будущих родителей «Какая она?», сотрудница ответила: «Не красавица»
Но Татьяна с мужем решили, что заберут ребенка в семью, какой бы она не была: «И тут выходит Вика: в белых колготочках, синем платье в клеточку с короткой стрижкой и бантиком.
Муж сразу сказал: „Глаза у неё твои“. Через полгода после появления дочки мы поняли, что готовы принять ещё одного ребёнка. Так появился у нас второй мальчик — Андрей. Блондин с голубыми глазами.
В опеке сказали, что мальчик замечательный, только несколько звуков не выговаривает. Оказалось, он почти не мог говорить. Мы сначала пригласили его к себе в гости. Ему понравилось. Скоро мы оформили все документы и забрали его насовсем».
В течение следующих 7 лет в семье воспитывались трое детей: Костя, Вика и Андрей. С Викой, как признается Татьяна, было сложнее всего: гиперактивная девочка лазила по деревьям, нянчила всех собак в округе, карабкалась по крышам и ломала руки: «Мы когда более-менее с ней справились, поняли, что больше ничего не страшно.
С этими чувствами и решили стать участниками проекта «Детская Деревня «Виктория»».
Вскоре в семье появилось еще трое детей: Сева (14 лет), Глеб (10 лет) и Варя (6 лет). Сначала приехала Варя. Она играла в игрушечный телефон и начала как бы общаться с братьями: «Меня тут накормили, напоили, одели!»
Когда приехали мальчишки, им сразу сказали, что они могут обращаться к приемным родителям «мама» и «папа», но это не обязательно. Несколько дней Сева и Глеб думали, а потом решились и назвали Татьяну «мамой».
Но сложности на этом этапе только начинались: «С Севкой — самым старшим — было тяжело. Раньше его несколько раз возвращали из других семей, он взрослым не доверял, а у нас не было ещё тех знаний, которые есть сейчас.
Когда «медовый месяц» закончился, началась адаптация: угон машины, воровство в баре, побеги на несколько дней
На тренировки уходил и пропадал по дороге, я волновалась. Мог заработать за день три тысячи рублей, а учиться ему не хотелось. Хотя парень-то умный!
Сдал на пятёрку русский и на четвёрку математику. Когда Севе исполнилось 18, мы накрыли стол, купили подарки, а он уехал с друзьями. Было, конечно, больно и грустно».
Сейчас Сева уже взрослый, живет отдельно. Однажды он сказал отцу: «Думаете, я не помню, сколько вы со мной возились? Я это очень ценю».
Чем больше становилась семья, тем очевиднее было, что нужна поддержка и жилье побольше. Так Татьяна с детьми и мужем оказались в Армавире, в Детской Деревне.
А в семье появилось ещё трое ребят — Денис, девочка Саша и совсем малыш Антон. У Саши была сильная педзапущенность: она не знала своего имени, возраста, могла назвать всего три цвета.
Психологи фонда порекомендовали дать девочке год на адаптацию, не отдавать в школу. Сашка сразу подружилась с Варей — они вдвоем живут сейчас в комнате и мире принцесс.
С маленьким Антоном тоже было непросто: в два года он говорил только «на» и «ма». Через полгода сказал «па», ещё через полгода — «где». Кричал, когда взрослые его не понимали.
Денис — самый старший — был очень агрессивным. Дважды посылал Татьяну на три буквы, но потом извинялся. Так было принято в его кровной семье.
Они с мамой даже курили вместе. Сейчас парень учится на втором курсе в Ставропольском Федеральном университете. Хочет выкарабкаться, получить образование, устроить достойное будущее.
«Когда старшие сыновья — Сева и Андрей — начали жить отдельно, мы взяли еще шестерых детей — от 2 до 14 лет — рассказывает Татьяна, — они все из одной семьи.
Забирали мы их из реабилитационного центра, там с них даже трусики сняли. Зимой. Одеть всех надо было полностью: от нижнего белья до зимних курток, шапок и шарфов.
Мы всей семьёй — и дети, и взрослые, — учили новеньких, где снимать обувь, как мыться, что и как дома принято. Было непросто, не было ни минутки на отдых.
Муж проезжал по 100 км в день — всех развозил по садам и школам». Сейчас, как признается Татьяна, гораздо проще: всего-то 8 детей в доме.
«Многие наши дети поддерживают связь с кровными родственниками: Денис, Саша и Антон общаются с тётей и бабушкой. Мы отправляем им видео, они всегда звонят в дни рождения детей. Денис ездил в Ейск, навещал родных. Но возвращаться туда ему не хочется.
Сева, когда убегал из дома на 2 месяца, ездил к маме в Тверскую область. Потом она нам звонила, благодарила за детей. Многие его ровесники там в плохих компаниях, а он у нас и всё хорошо. Мама смотрит их фотографии у нас в социальных сетях.
А вот с мамой Насти, Ксюши, Иры, Нины, Егора и Матвея нам пришлось прекратить общение. Она звонила Насте, давала пустые обещания: потерпите, вам недолго там осталось, я вас верну.
Говорила: «Понимаю, как вам тяжело», а Настя отвечала: «Нам хорошо тут». Детям было тяжело от этих звонков, она звонила нетрезвой, пришлось поменять номер.
Но мы общаемся с тётями и дядей ребят, они в гости приезжали с игрушками и конфетами, даже стали крёстными.
Егору дядя подарил коллекцию — 41 служебную машинку. Варенье клубничное передавали. Носки всем связали, даже папе. Это общение важно для детей».
Знакомые Татьяны часто говорят, что она волшебница. Но для неё это всё — повседневность и никакой не героизм. Она уже не представляет, что можно не варить 15 литров борща.
Тем более, муж всегда рядом и очень помогает: «Если видит, что я устала, он говорит детям: «Дайте маме 15 минут, это мамино время». Мы с ним обязательно выделяем два часа только для нас двоих, ходим на спортивные бальные танцы.
Уборка в основном на детях, средние помогают с младшими, старшие — наставники для остальных детей. Каждый вечер у нас семейный ужин, очень важно всё обсудить: как прошёл день? Какие планы на завтра? Что получается, а что нет?
Очень поддерживает сообщество приёмных родителей, мы в Детской Деревне все живем рядом, у нас схожие проблемы, но и большой ресурс.
Фонд «Виктория» проводит мероприятия — тренинги, проекты по профориентации, тайм-менеджмент. Психологи всегда на связи — как они нам помогали!
Все 2 месяца, пока Сева возвращался из Тверской области, дважды в неделю с нами работали психологи. Опека тогда винила нас, было такое тяжёлое чувство, будто мы никчёмные родители. Но психологи не давали отчаяться.
Фонд организовал встречу по зуму, психолог нам говорит: «Вы отличные родители! Посмотрите, какие дети у вас замечательные!» Это бесценная поддержка».
Принять ребёнка в семью — важное решение. Но Татьяна уверена, что бояться не стоит. Конечно, надо понимать, что легко не будет, особенно в первое время. Будут и трудности, к ним нужно быть готовыми. Но кроме них, будет и поддержка.
