Этот человек уникум, как для советской, так и российской эстрады. Он – единственный в своём жанре, в жанре, который он сам и создал. Благодаря блестящим пародиям на мировые хиты, он стал мегазвездой.
Его талант и популярность в один очень важный для страны момент изменили ход истории. Диджей всея Руси Сергей Минаев рассказал «Жизни» обо всем.
– У Вас было такое загруженное детство – английская спецшкола, музыкальная (скрипка), футбол. Это был Ваш выбор или родители так нагружали?
– Родители, конечно, и я считаю, что они правильно всё делали. Но в школе хулиганил. Директор школы однажды расстроенного папу отвёл и сказал: «Юрий Иванович, ну что вы так переживаете, нормальный парень растёт у вас».
После чего мы шли молча до дома, и ни одного слова он мне не говорил. И так с 10 до 15 лет мы с ним после школьных собраний молча шли домой. Мама в школу не ходила.
Ей нравилось ходить на концерты, где я выступал. Там меня любили и аплодировали. Она до сих пор считает, что мы с ней единое целое. Это так и есть.
Если она себя плохо чувствует, я тоже себя плохо чувствую. Отец меня всегда жалел, а мама любила. Отец любил не меньше, но мама какой-то особенной любовью.
– В армии Вы не служили…
– Я страшный аллергик. Я не могу многое есть, в частности рыбу. Если съем, будет отёк Квинке. И так с очень многими продуктами.
– Вести дискотеки в МАИ, в одном из самых престижных советских вузов, Вы начали в 17 лет. Как Вас туда вообще пустили?
– Я в школе играл в рок-группе. И наш гитарист поступил в МАИ. Ему нужно было, чтобы кто-то проводил дискотеки. Ну кто, кроме меня, за бесплатно придёт и проведёт?
Я же первую половину жизни диск-жокеем работал бесплатно. Все эти концерты и дворцы спорта с миллионами людей… Т
огда зарабатывал в основном не я, а…. Карабас Барабас, назовём его так. Я утрирую, но, положа руку на сердце, как и в любом деле, у нас надо было обязательно делиться.
И мои коллеги мне не дадут соврать, когда все мои записи стали подпольно продавать, я за это ничего не получал. Это потом уже начались заработки.
– Ваши авторские пародии очень полюбились зрителям, а с исполнителями оригиналов проблем не возникало?
– Я думал, что Разин за «Белые козы» (пародия на «Белые розы») меня убьёт. А когда встретились, он мне сказал: «Все мои песни можешь переделывать, я только рад буду».
Он понимал, что это в его интересах. Modern Talking про меня, кстати, тоже знали. Знали как пирата, который их перепел и деньги зарабатывает.
Но я на самом деле ничего не зарабатывал. Я помню, как они приезжали. Давали мы в Харькове огромную дискотеку в поле. 130 тысяч пришло народу. Выступали Modern Talking, а я должен был вести концерт.
Ехали мы с ними туда в одном поезде. Едет Томас Андерс и Дитер Болен. Мы в одном вагоне, а у Томаса Андерса и Дитера Болена отдельный.
Мы были уверены, что у них там всё из золота, первый класс. Приезжаем утром в Харьков, и, судя по всему, всё у них было точно так, как у всех.
И вот приезжаем, Дитер Болен выходит из вагона весь синий, туалет, видимо, на него произвёл неизгладимое впечатление.
А его встречают со словами: «Гутен морген, Дитер Болен», а он в ответ показывает пальцем на поезд и говорит: «Гитлер капут!» Смешно было.
– Когда Вы поняли, что стали популярным?
– В травмпункт прихожу как-то на сломанной ноге, а там человек пятьсот сидят, ждут. Меня без очереди пропускают.
А остальные кричат: «А, скотина, без очереди пролез!» Я понял, что такое популярность. В метро я ездил в кепочке, чтобы, не дай Бог, не узнали.
Потому что один думает: «Вон до чего допился, уже в метро ездит». Второй думает: «Место моё в метро занимает, вместо того чтоб на своём «кадиллаке» поехать», – это тоже популярность.
Девушки врываются к тебе домой при родителях и при жене с криками: «Дорогой, я тебя нашла, у нас будет ребёнок», – такая популярность тоже была.
Меня и бандиты воровали, чтобы попел дня три. Или с женой спим в гостинице, вдруг в три часа ночи ключом открывается номер. Заходят ребята, правда, с цветами, с шампанским, но с оружием.
Встаёшь в трусах и сидишь с ними до утра, разговариваешь за жизнь. Потом через тридцать лет приезжаешь в тот же город, а этот человек уже стал губернатором. И приглашает тебя снова к себе посидеть.
– В 1996 году Вы были активным участником предвыборной кампании Ельцина. В одном интервью Вы говорили: «Я придумал много песен и рекламы в этом направлении.
В результате горизонтальный рейтинг Ельцина стал вертикальным». То есть Ельцин победил благодаря Вам?
– Ну, в том числе, конечно. Наш проект «Голосуй или проиграешь» занимался молодёжным электоратом, который не хотел голосовать за Ельцина, вообще ни за кого не хотел голосовать.
И мы даже прихватили красные регионы, которые собирались голосовать против Ельцина. Наш самолёт даже брали в заложники. Он стоял на взлётной полосе целый день.
Нам ни воды не давали, ни керосина. Это было в Саратове. Нас не хотели выпускать, чтобы мы не давали концерты в других городах, чтобы прекратилась вакханалия политики Ельцина.
Я тогда считал, что это выход из положения. Зарабатывал я тогда, кстати, не больше, чем заработал бы на обычных концертах. И репертуар мне тот не очень нравился – я же сам его написал.
– В те годы Бориса Николаевича поддерживали многие деятели культуры, Ваше отношение к Ельцину с годами изменилось?
– Изменилось. Мне очень обидно, что Борис Николаевич начинал за здравие и кончил за упокой. Мы верили в него, хотели, чтобы он был созидателем.
Из-за его болезней и патологий, наверное, ему нужно было раньше уходить. Помню, наша футбольная команда артистов приехала в Дублин, и мы должны были играть матч с всемирно известными рок-группами Def Leppard, U2…
В общем, мы все стояли – премьер-министр, правительство, огромная делегация – ждали, когда из самолёта выйдет Борис Николаевич Ельцин.
А он не вышел… Представляете, какое к нам отношение после этого было? Они оскорбились. Никто с нами играть уже не вышел.
Но матч состоялся, нам дали в соперники сборную по регби. Мы играли в футбол, а они в регби. Все переломанные оттуда ушли.
– Второй раз Вы женились в 91 году, будучи уже мегазвездой. И вместе уже 28 лет. Расскажите Вашу историю любви.
– Это мы женились в 91-м, а вместе мы уже 31 год. Несмотря на то, что действительно в то время я уже был популярным, нахалом я никогда не был.
Видел, с кем гуляют красивые девушки, и, честно говоря, комплексовал. Что касается знакомства с моей супругой… Не думал, что могу ей понравится: она же такая красивая.
Кто-то мне сказал, что у неё есть мужчина. Я в это зачем-то поверил. А оказывается, я нравился ей как артист. Она слушала мои песни, разучивала даже.
И как-то мы встретились ночью, возле лифта. У нас произошёл разговор, и вот с этого всё началось. Выяснилось, что она свободна. Алёна всюду ездила со мной, вплоть до момента, пока у нас сын не родился.
– А как Вы ей предложение сделали?
– У нас не было традиционного «Будь моей женой». Я её взял на «испытательный срок» пожить в лесу.
Меня друг позвал по грибы в Карелию. Я думаю, а возьму-ка я с собой Алёну. Жили в палатке. В проливной дождь собирали грибы. Ночью замерзали страшно…
Чтобы согреться, мы брали валуны, нагревали в костре докрасна и на бревнах заносили в палатку – так до утра они нас грели. Она это с трудом выдержала, как потом выяснилось, но там ни разу не пожаловалась.
И когда мы оттуда вернулись, то приехали к моей маме… Стало ясно, что всё серьёзно. С этого момента мы и начали создавать семью, жить вместе.
– Вы продолжаете заниматься творчеством, записываете альбомы, но о той популярности, что была раньше, речь уже не идёт. Когда Вы сами поняли, что не вписываетесь в современный формат шоу-бизнеса?
– Я всегда к этому был готов. Вы можете до конца жизни бороться и быть в фаворе искусственным путём.
Залезать в молодёжные хит-парады, продвигать себя на радиостанциях, когда тебе говорят, мол, нам это уже не надо. Многие мои коллеги бьются до конца и стараются это делать.
Я посчитал, что время той дискотечной мишуры закончилось и начинается совершенно другой этап моей жизни. Наверное, это был серьёзный перелом: я переделывал своё время, переписывал записную и телефонные книжки.
Это сейчас я спокойно рассказываю, но тогда переживал, ревновал… Это проходит, как болезнь. Надо переболеть. Я счастливый человек.
Сейчас я себя чувствую лучше, чем в 80-е и 90-е. Тогда у меня вообще не было времени. Я постоянно что-то делал, но возможности подумать не было, на себя не оставалось ни минуты.
– Как сейчас выглядят Ваши поклонницы?
– Они повзрослели вместе со мной. Но любовь до сих пор проявляют по-разному.
Иногда женщины меня так хватают, настоящий удушающий проводят. Здесь дело не в возрасте. Может быть, моя армия поклонниц и уменьшилась, но остались самые надёжные. Те, на которых можно положиться – я их очень ценю и люблю.
– Расскажите последний анекдот, который вас рассмешил.
– Приходит ветеринар к терапевту: Терапевт: На что жалуетесь? Ветеринар: Нет, ну так каждый может!
